"Уроки российской истории: М.Зыгарь. "Все свободны (история о том, как в 1996 году в России закончились выборы)"

Перипетии очередного смутного времени, когда неполноценная российская демократия, едва родившись, приказала долго жить, в памяти у многих. Тема для меня хорошо знакомая. Запланировав целую серию романов, начиная от горбачевской перестройки и до нала двухтысячных, примерно до 2011-12 годов, я «проходил» это время дважды: сначала жил в нем, потом изучал специально. Действие моего романа «Финансист» (роман завершен, но требует скрупулезного редактирования, рассчитываю опубликовать его года через два) заканчивается в самом конце 1994 года; роман «Инвестком» - о начале двухтысячных, но отдельные эпизоды относятся как раз к 1995-1996 годам; так вот, в книге М.Зыгаря при всем при этом я открыл для себя много нового, очень интересного – не общую картину, она известна, но много  важных, интригующих деталей. М.Зыгарь добросовестно и очень подробно исследовал и описал не только президентские выборы 1996 года, но и общую картину времени и расстановку сил; между тем, это были не рядовые выборы, как это будет позже, а очередной судьбоносный момент в истории новой (новой-старой) России. Чего стоит один подзаголовок: «история о том, как в 1996 году в России закончились выборы». Что называется, не в бровь, а в глаз. Потому что все, что будет происходить позже, это уже не выборы, а торжество политтехнологий и властного ресурса. Выборы (т.е. действительно выборы) возможны только там, где властный ресурс ограничен действующей конституцией, законами, свободными СМИ, гражданским обществом, наличием сильной и организованной оппозиции, наконец, традициями и менталитетом.

 

Были ли эти выборы действительно честными? М.Зыгарь предполагает, ссылаясь на мнение аналитиков, использовавших математические модели, что в основном да – относительно честными, кроме нескольких национальных республик. Впрочем, едва ли мы сможем когда-нибудь узнать это точно: избирательные бюллетени давно сожжены и многих свидетелей нет в живых. Очевидно другое: выборы 1996 года впервые столь наглядно продемонстрировали мощь политтехнологий и надолго утвердили максиму: «кто владеет телевидением, тот владеет Россией». Хотя, конечно, хотелось бы верить не во внушение и обман, а в мудрость простых россиян, которые голосовали за больного, малодееспособного, неэффективного Ельцина не под влиянием зомбоящика и хитроумных телеведущих, а потому, что они еще больше не хотели возвращения коммунистов; что, по крайней мере, таких людей было много.

 

Я не стану пересказывать эту очень интересную, насыщенную многими подробностями и деталями книгу (хотя, конечно, многое осталось за кадром); тому, кто еще не прочитал, но кто интересуется новейшей историей России, кто хотел бы разобраться в природе происходящих (и происходивших) процессов, в природе трагических неудач российской демократии, эту замечательно написанную книгу стоит прочесть. А я хочу лишь обратить внимание читателей на отдельные, но, на мой взгляд, исключительно интересные детали, иногда прямо не связанные с выборами 1996 год.

 

24 августа 1995 года Борис Ельцин, еще не восстановившийся после первого инфаркта (всего инфарктов будет пять), подписывает указ о создании «Сибирской нефтяной компании» («Сибнефти»). Этот указ лоббирует Борис Березовский через главного охранника и фаворита Ельцина А. Коржакова и помощника Ельцина Илюшина. Но что вдвойне удивительно: об этом указе до его опубликования ничего не знают ни в правительстве, ни министр топлива и энергетики Ю. Шафраник. Он в это время создает государственную компанию «Роснефть» и вдруг узнает, что одним росчерком пера у «Роснефти» увели ее самые ценные активы – «Ноябрьскнефтегаз» и Омский НПЗ. Дальнейшая история хорошо известна: залоговые аукционы, когда у государства были уведены его ценнейшие активы; хозяевами «Сибнефти» практически задарма становятся Б. Березовский и А. Абрамович, в это же время «Юкос» «отдают» М. Ходорковскому и К˚, позднее М. Ходорковский попытается объединить эти активы под своей рукой. А дальше – дело «Юкоса». Если отбросить то, как это было сделано (не очень красиво) и почему при этом должны были пострадать миноритарные акционеры, то, очевидно, что В. Путин и И. Сечин всего лишь вернули в госсобственность украденное у государства. Правда, вернули избирательно, не все, а только часть украденного. 

 

А вот такая деталь. За несколько месяцев до выборов журналист «МК» А. Минкин написал статью под говорящим названием «Чума и холера». «Чума» - это Зюганов, олицетворявший кровавое советское прошлое с его опытом несвободы, со стоящими за его спиной Ампиловым, Макашовым, гэкачепистом Крючковым, но и «холера (Б. Ельцин с его бездарной войной в Чечне, с его министром обороны Грачевым и семибанкирщиной) – не многим лучше. Статья острая, злая, правдивая, но совершенно неконструктивная; печатать ее отказались «МК» и «Общая газета». Статья была опубликована в «Новой газете» за неделю до выборов под заглавием «Выбери президента для себя». Интересно, правда? К 1996 году Россия – после свержения тоталитаризма и демократической революции(?) – оказалась «на дне», так что выбирать приходилось между плохим и чрезвычайно плохим, между «чумой» и «холерой». Едва ли опуститься на такое дно (окончательное «дно» Россия нащупала только в 1998 году во время дефолта) было объективно необходимо, будь в России более ответственная, компетентная и честная власть, окажись в стране иная элита. Впрочем, скорее всего все было предопределено: 70 с лишним советских лет не могли пройти даром. 

 

По накалу страстей, по глубине противостояния это была совершенно особенная компания. Все телевидение (главные телеканалы принадлежали олигархам и государству) и бóльшая часть прессы в страхе перед коммунистами упорно работали на Ельцина. По словам одного из членов ельцинского штаба, когда президент перед вторым туром перенес очередной (пятый) инфаркт: «Мы предпочитали труп Ельцина живому Зюганову»; за Зюганова агитировали лишь «Советская Россия», «Правда» и прохановская «Завтра». Так вот, в книге М. Зыгаря я обнаружил интересную выдержку из статьи ненавистника Ельцина А. Проханова, исключительно выспренный, пафосный, до безвкусия злобный и «литературный» текст, который привожу целиком. «Предвыборная компания Ельцина напоминает торт, политый вареньем и медом. Покойника положили на поднос, густо намазали патокой, сладким кремом. Украсили розетками, вензелями. Утыкали ягодками, марципаном, апельсиновыми и лимонными дольками. Поднос с мертвецом, похожим на торт, выставили на лафет и везут по России, показывают изумленному народу. 

Этот катафалк тянут, подталкивают, поддерживают, чтоб не завалился, множество верещащих существ: одни с рожками, другие с копытцами, норовящие незаметно слизнуть с просахаренного покойника то сладкую капельку, то медовую крошку. Играет музыка – скрипки Ростроповича, балалайки Бабкиной, ударник Гребенщикова.

 

По сторонам скачут, сгоняя народ к обочине, гайдуки Коржакова. Чубайс с опахалом поспевает за лафетом, сгоняя мух. Главы администраций выбегают на дорогу, раскатывают по ухабам и рытвинам красные ковры. Комариным облаком, затмевая солнце, вьются журналисты, и среди бессчетной мелюзги, как жужжащие навозные жуки, Сванидзе и Киселев вот-вот сложат крылья, упадут на торт и зароются в сладкий крем, пробираясь к начинке.

 

Процессия, сопровождаемая шутами, карлами, арапами и горбунами, движется то воздухом, то водой, то автострадой, как передвижной мавзолей, склеенный из желатина, сгущенного молока и сусального золота.

 

А в стороне, невидимый миру, потихоньку вымирает русский народ. Подрываются на минах боевые колонны. Падают самолеты. Горят города. Женщины запаривают жмых, кормят синюшных детей. Текут за границу русская нефть, алмазы, золото. И на паперти нашего храма юродивый грозит костылем, проклиная царя Бориса.

Мы, народ, не потеряли рассудок. Отворачиваемся с омерзением от плывущего мимо нас катафалка. Выключаем мерзкий телевизор. Омываемся свежей холодной водой. Надеваем чистые рубахи. И с детьми на руках, поддерживая дорогих стариков, идем голосовать за Зюганова».

 

Красиво, пафосно, во многом правдиво и – гадко. Не только потому, то можно нарисовать и другую картину, никак не менее впечатляющую, с концлагерями, с расстрельными полигонами, с нищими колхозами и рабами-колхозниками, с эшелонами спецпоселенцев, с очередями за водкой, за хлебом, за колбасой, с колбасными электричками, с наглухо закрытыми границами. Не только поэтому – никто не знал, что в голове у Зюганова и иже с ним, и куда он собирается вести, к разумной социал-демократии, отрешась от ленинско-сталинских догм, или – назад, в направлении красного фашизма. Очень плохо зависеть не от институтов, а от того, что происходит в чьей-то голове (головах). А вот в том, что такие институты и близко не были созданы, напротив, разрушены – в этом прямая вина большевиков. Впрочем, не только большевики. И «демократ»-популист Ельцин выстроил чисто декоративные институты, начиная от так называемой «ельцинской» конституции. Словом, как говорит  

Минкин: Ельцин и Зюганов – сладкая парочка, чума и холера.

 

Выше я написал: мы не знали, что у Зюганова в голове. Для очень многих это было страшно – возвращение назад, в тоталитаризм. Но, возможно, мы ошибались, возможно, Зюганов и часть его окружения боялись этого еще больше. М.Зыгарь, и не он первый, приводит факты, что Зюганов… сдал выборы, по меньшей мере второй тур. Что после первого тура коммунисты практически прекратили компанию. Характерный эпизод: выйдя на сцену перед журналистами, чтобы признать свое поражение, Зюганов был весел, словно сбросил тяжелый груз с плеч, и начал свое выступление словами: «Если невеста (власть) уходит к другому, еще неизвестно, кому повезло». Зюганов, конечно, никогда не признает это, но и без того ясно: не те уже коммунисты, не ленинско-сталинские бандиты, а – старая рухлядь. До конца отыграли свои теории.

 

Имели ли место фальсификации? В Татарстане суд вернул коммунистам 600 тысяч (!) украденных у них голосов. Но в других субъектах наши большевики даже не попытались ничего оспорить. Нам, пожалуй, повезло, и с Зюгановым, и с Жириновским – имитаторы…

 

Пожалуй, главное политтехнологическое изобретение этих выборов (об этом подробно пишет Михаил Зыгарь) – третий кандидат, А. Лебедь, хотя вообще-то в президентской гонке участвовали 6 человек (еще Г. Явлинский, В. Жириновский и Св. Федоров). Березовский и К˚ специально раскручивали А. Лебедя, чтобы отнять голоса у Зюганова. Проект удался: А. Лебедь в первом туре набрал 14,52% голосов, затем он перешел в команду Ельцина и получил пост секретаря Совбеза, тем самым фактически предрешив исход выборов. Однако этот брутальный и хамоватый генерал оказался неуправляем, он вообразил себя соправителем и сменщиком Ельцина, и вскоре был изгнан из Совета безопасности. Впрочем, история скоропалительного возвышения недалекого генерала, как и вообще хождения военных и силовиков во власть (В. Шаманов, Алексей Лебедь, Б. Громов, Л. Рохлин и другие), заслуживает отдельного рассказа (романа).

 

Еще интересная деталь: формально избирательный штаб Г.Зюганова возглавлял кинорежиссер Ст. Говорухин, снявший в конце 80-х – начале 90-х годов антикоммунистические фильмы «Так жить нельзя» и «Александр Солженицын», и ностальгический фильм о Российской империи «Россия, которую мы потеряли». Но самое интересное, что тот же Станислав Говорухин возглавил предвыборный штаб В.В. Путина на президентских выборах 2012 года. Эти телодвижения режиссера только на первый взгляд могут показаться странными и противоречивыми. В действительности же речь идет о постепенном сближении российских левых и правых на «патриотических» позициях, которые в ряде случаев заменяют им позиции классовые.

 

Человек, читавший книгу М.Зыгаря, легко обнаружит, что мои комментарии часто далеко уходят от текста. Для меня книга «Все свободны» в первую очередь источник новой информации, но и еще – путеводитель, позволяющий лучше понять крутые повороты и подводные камни на очередном витке российской истории. Для меня это особенно ценно, как и опубликованный М.Зыгарем список использованных материалов – именно этому времени собираюсь посвятить свой роман «Риэлтор», который занимает относительно узкую временную нишу между пока только написанным романом «Финансист» и только что опубликованным романом «Инвестком». Тема моего грядущего романа иная, но – наша жизнь, наша рядовая жизнь, всегда теснейшим образом переплетена с историей.

 

Возникает вопрос: а могли ли президентские выборы 1996 года быть иными, не сводиться к противостоянию двух отрицательных величин, большего и меньшего зла. Будь в стране более развитые демократические институты, более действенное гражданское общество, возможно, Б. Ельцину пришлось бы отказаться от повторного срока. Однако едва ли история России пошла бы совершенно иным путем. Кто мог бы баллотироваться вместо Ельцина? История не знает сослагательного наклонения. И все же, все же… Заслуживает внимания, что через несколько лет после отставки бывший ельцинский телохранитель Коржаков раскаивался, что в свое время интриговал против В. Черномырдина. По мнению отставного генерала ему под силу было убедить Ельцина уйти – и тем самым открыть дорогу премьеру. Тот, как и Ельцин, не хватал звезды с неба и был не такой уж и опытный рыночник, но, возможно, в тех условиях это был бы лучший вариант…

 

Отдельные главы в книге посвящены криминальной истории НФС (Национального фонда спорта) генералу-мистику Рогозину, финансированию избирательной компании (сильно криминальному), истории с «коробкой из-под ксерокса» - в действительности речь идет о борьбе между двумя группировками в ельцинском окружении, наконец, о том, как лидер победившей группировки А. Чубайс перестроил работу и структуру Администрации президента. До того Администрация представляла собой ограниченную структуру, которая обеспечивала работу президента, теперь же, при больном и слабом гаранте, эта структура, лишь в общем виде упомянутая в конституция, превращается в главную управленческую структуру страны. Это нечто вроде аппаратного переворота, логическое развитие ельцинской конституции от 1993 года. очередной шаг в направлении авторитарной модели.

 

И, наконец, еще одна глава: урок и поражение Собчака. Демократическая революция (если события 1991 года можно назвать революцией) выдвинула целый ряд ярких фигур; среди них в первом ряду почти рядом с опытным аппаратчиком (деятелем) Б. Ельциным сразу трое профессоров: Ю. Афанасьев, Г. Попов и А. Собчак. Но профессора вскоре «исчезли» с политического горизонта. Ю.Афанасьев сам ушел из ДемРоссии, не справившись с аппаратными интригами; вслед за ним пост московского мэра покинул Г.Попов; А.Собчак, проработав один срок мэром Санкт-Петербурга, драматически проиграл выборы одному из своих заместителей. Надо сказать, что к этому времени между А.Собчаком и Б.Ельциным пробежала черная кошка и выборы мэра Санкт-Петербурга специально развели с президентскими. Собчака рассматривали как обузу для Б. Ельцина. Действительно, за годы первого мэрства А. Собчак успел основательно испортить репутацию: тут и скандалы с депутатами, и обвинения в коррупции, и образ богемного барина (при нищем населении), и пренебрежение хозяйственной работой (всю хозяйственную работу А.Собчак передоверил заместителям, в первую очередь Яковлеву; тот и бросил ему перчатку), и – русский парадокс: слишком яркая и умная жена, чем-то напоминающая Раису Горбачеву. Словом, засучив рукава, руководить разваливающимся городским хозяйством в условиях кризиса и произносить речи с трибуны съезда народных депутатов – это очень разные вещи. Считалось, что предвыборный штаб А.Собчака возглавляет В.Путин, но М.Зыгарь утверждает, что только формально, в действительности штаб А. Собчака возглавляла его жена, Людмила Нарусова. В конечном итоге поражение А. Собчака стало результатом целого ряда объективных обстоятельств и – самоуспокоенности, даже некоторого разгильдяйства мэра и его ближайшего окружения. Удивительно, но бывший университетский профессор и краснобай Собчак проиграл предвыборные дебаты своему заму, у которого не было никакого опыта публичных выступлений. Надо полагать, опыт неудачной избирательной компании А. Собчака со временем войдет (если еще не вошел) во все учебники по избирательным технологиям. А дальше процитирую М. Зыгаря (исключительно важно!): «ошибки избирательной компании Собчака окажутся важным уроком для главы его предвыборного штаба Владимира Путина. Он никогда не станет участвовать ни в каких предвыборных дебатах, никогда не допустит, чтобы его жена была сколь угодно заметной фигурой, всегда будет всерьез относиться к предвыборным технологиям, никогда не позволит СМИ,а тем более телевидению, работать против него и, главное, никогда не потерпит нелояльности среди подчиненных».

 

Словом, исключительно интересная книга. Не исчерпывающая, но чрезвычайно богатая фактами и открывающая широкий простор для размышлений.