"Семейный портрет на фоне истории (о романе Сергея Шаргунова "1993")" Леонид Подольский

Чистые и светлые люди возле Белого дома ненавидели чистых и

светлых людей возле мэрии

Сергей Шаргунов.

1993: Роман.

М.: АСТ. – 568 стр.

1993 год – узловой в новейшей российской истории. Штурм Белого дома, бойня возле телецентра «Останкино», кровавое противостояние, наконец, принятие нынешней Конституции – последние трагические аккорды российской демократической антитоталитарной революции. События огромного масштаба, не нашедшие адекватного отражения в современной российской литературе и по-прежнему противоречиво оцениваемые обществом.

А потому роман Сергея Шаргунова просто обязан, я считаю, привлечь внимание читающей и думающей публики. Когда речь идет о событиях, по меньшей мере на несколько десятилетий предопределивших ход отечественной истории, любой взгляд, под любым ракурсом исключительно важен, потому что истина редко бывает одномерна и неоспорима.

Роман начинается с событий на Болотной площади. В этом заключена глубокая логика: Болотная есть попытка переиграть результат 1993 года. Символично, что люди старшего поколения на Болотной те же самые, что сражались в 1993 году по обе стороны баррикад. Это те, кому небезразлична судьба России, но видят они ее и понимают по-разному. Но и молодые, кто впервые вышел на демонстрацию, кто родился позже – связаны кровными узами с теми, кто сражался в то смутное время. Российская история повторяет свой трагический круг. Недаром пишет Петя Брянцев (внук главного героя повествования): «Я думал о судьбе моего деда с  самого детства, и, возможно, эти мысли подтолкнули меня выйти на улицу».

Стиль автора – лапидарный, чрезвычайно энергичный. Короткие предложения почти без прилагательных. Такое письмо иногда называют журналистским, хотя это, конечно, все равно проза. Далее, правда, язык становится иным, по-прежнему добротным и точным, но неторопливым, размеренным.

Вот поселок: так и чувствуешь пульс 93-го года – бандиты, бездуховность, потерянность, одичание. И портреты.

Вульгарная, рано повзрослевшая старшеклассница Рита, нахрапистый прожигатель жизни Егор, дрожащий от страха местный бизнесмен, убогий поселковый быт. И семья Брянцевых – при взгляде снаружи вроде бы благополучная, а изнутри – несчастливая. Помните Толстого: «Каждая несчастливая семья несчастлива по-своему»?  Но много ли счастливых семей было в мятущейся, охваченной кризисом, потерявшей ориентиры России 1993 года?

Черта писателя Шаргунова: психологическая точность. Планка ее в описаниях героев – и взрослых, и подростков – поднята так высоко, что становится страшно за автора: с такой высоты в любой момент легко сорваться. Автор удерживает планку до конца, хотя, не исключаю, возможно и есть где-то микроскопические неточности. Даже козу описывает Шаргунов любовно-скрупулезно, с такой точностью и психологическим подходом, что становится коза Ася в один ряд с толстовским Холстомером, с айтматовским Гульсары, с чеховской Каштанкой.

Шаргунов – самый что ни на есть реалист. К нему не подходят определения: «метафизический», «символический» или какой-нибудь еще. Но… под поездом погиб отец Виктора Брянцева, и у девочки-подростка Риты и мальчика Феди – тоже. Это что: поезд-символ? Русский крест? Не тот ли это самый поезд, что у Солженицына в «Матренином дворе»?

Сколь ни добротна нарисованная Шаргуновым семейная сага, читателя не  меньше влечет и другая сторона – политическая. Недаром к названию романа дан подзаголовок: «Семейный портрет на фоне горящего дома».

Горящий дом. Белый дом. Россия. Автор скрупулезно описывает события тех дней. Словно фотокамерой выхватывает лица: то прекраснодушного, мечтательного депутата Румянцева, председателя конституционной комиссии, продолжающего верить в мирное разрешение кризиса, то депутатов Константинова и Уражцева, избранных от «Дем. России», но ставших смертельными врагами Ельцина, то лица из толпы – злые, добрые, ненавидящие, верящие, просто любопытные, то бледного от напряжения Хасбулатова или бешено активного Руцкого. С той же точностью Шаргунов передает слова и монологи людей с улицы, скачущие мысли своего главного героя, Виктора Брянцева. В мыслях людей, в их словах, в поведении очень много возмущения, боли, ярости, ненависти, абстрактной любви к России, веры…Во что? В кого? В депутатов?.. И очень мало глубокого осмысления. Вот Макашов ведет огромную толпу в телецентр «Останкино», и люди хотят прорваться к микрофонам, говорить со страной, сказать людям правду.Какую?Есть ли у них правда?..И люди умирают…За что? Зачем?..И людей убивают…Во имя чего?

Многие из тех, кто осенью 93-го мысленно был на стороне Ельцина и «реформаторов», сейчас смотрят иначе. Если бы победители провели действительно демократические реформы и сделали Россию счастливой, история признала бы их правоту.Но вместо этого последовали приватизация, породившая олигархический капитализм, и залоговые аукционы. В истории останутся две корыстные группировки, боровшиеся за власть, и напрасно расстрелянный,разогнанный Парламент.

В романе у Шаргунова чистые, светлые люди собираются вокруг Белого дома, играют на гитаре, поют песни.  И возле мэрии тоже собираются люди, тоже играют на гитаре и тоже поют песни. Очень похожие, а может, и те же самые. И ненавидят друг друга. И муж с женой Брянцевы оказываются по разные стороны баррикад.Их-то что разделяет, какой интерес?

Симпатичная женщина, случайная попутчица Виктора Брянцева, едет к телецентру, чтобы посмотреть, что происходит.А там стреляют. Там убивают. Ее – тоже. И Виктор Брянцев, сраженный не пулей, а настигшим его инсультом, едва выбравшись из кровавого месива, падает на руки случайно оказавшейся в Останкино жены…

Перегруппировавшись, поменявшись местами, люди снова идут на Болотную и на Поклонную. Теперь Лев Пономарев и Илья Константинов не друг против друга, а снова вместе, как когда-то. Все сначала. Россия ищет свободу и справедливость. История повторяется. А жизни человеческие – не жалко?

Шаргунов воздерживается от авторского слова, но его художественная правда сама говорит (вопиет!) за себя.

Это не просто правда. Это – послание. Задуматься. А может быть – одуматься. Послание власти и всем нам.

1. PS. Эта статья-рецензия была написана в 2013 году. Публиковалась в «Независимой газете».