26 января 2022 года – юбилей у известного писателя Леонида Подольского, автора многочисленных книг, романов, постоянного автора изданий, входящих в портал «Читальный зал».
Сегодня прозаик отвечает на вопросы главного редактора «Читального зала» Евгения Степанова.
ЛЕОНИД ПОДОЛЬСКИЙ: «Я ЗАНИМАЮСЬ ЛЮБИМЫМ ДЕЛОМ…»


— Леонид, от всей души поздравляю Вас со славным юбилеем, желаю, прежде всего, здоровья в это трудное пандемическое время и, конечно, новых замечательных книг.
Юбилей – это время подведения предварительных итогов. Чем Вы гордитесь? О чем сожалеете?

— Спасибо, Евгений, за поздравление. Всегда приятно, когда о тебе помнят. Итоги, даже предварительные, я не подвожу. Некогда. Да и что это даст? Наши достижения в этой жизни – это баланс между   способностями и талантами, это с одной стороны, и между сопротивлением общества,  конкуренцией. Пушкин в свое время был один, а сейчас нас, писателей, много. Я ни в чем не могу себя упрекнуть: я делал все, что умел и мог. Как понимал свой  долг.  Чем  я горжусь? Я испытываю удовлетворение от написанного.  Последние годы счастливые для меня: я занимаюсь любимым делом. Я думаю,  что и мой «Распад», и мой «Инвестком»  достойны  самых высоких премий, но, к сожалению, конкурируют не только тексты, но и люди. А я – пришелец, незнакомец в высоких литературных кругах, человек с другой планеты. Меня интересуют не премии, это суета сует, меня интересует дорога к читателю. Мне есть чем поделиться. О чем я жалею? Я, конечно, совершил в жизни немало ошибок, но все они были органичны, все в моей судьбе логично, и хорошее, и плохое. Мы знаем, что из побед вырастают пораженья, а из поражений победы, так о чем жалеть? Другой судьбы не будет.

— Оглядываясь назад, Вы не жалеете,  что не стали писателем с самых молодых лет? Все-таки Вы сначала прошли огромную школу жизни, были врачом, предпринимателем, финансистом…

— Нет, не жалею.  В юности мне не о чем было писать. Я, иногда вопреки своей воли, прошел немалую школу жизни. Я работал научным сотрудником, врачом, был кооператором, участвовал в демократическом движении, возглавлял финансовую компанию, меня похищали бандиты, много лет работал риэлтором, создал несколько риэлторских фирм. И мой роман «Финансист», пока неопубликованный, и мой роман «Инвестком» писала жизнь, а я только записывал.

— Вы часто в беседах со мной упоминаете свой пока неопубликованный роман «Финансист». О чём он? Какова его главная мысль?


— «Финансист» - это огромный роман, 1300 страниц, два тома, это роман о становлении новой России, о неудавшейся  революции, о  несостоявшейся демократии, о  втором пришествии российского  капитализма, о лихих девяностых, о «русской  системе». Так совпало, что  мои победы и мои злоключения  сошлись в резонансе с главнейшими событиями  времени, а это 1992-1994 годы, в итоге получился и эпос, и  философский роман, и одновременно детектив о времени, которое надолго  определило судьбу России и нас, грешных. Роман вчерне закончен, но  предстоит редактирование, в данном случае  это очень большая работа. Я  надеюсь издать его в 2023 или 2024 году. Какова главная мысль? Нас  обманули, и мы обманулись, мы опять построили не то, но иначе и быть  не могло: все было выжжено дотла. Надолго. Логично, что  хронологически вслед за «Финансистом» следует «Инвестком». Правда, раньше я предполагал между ними еще роман  «Риэлтор», но сейчас не знаю, будет ли он написан.

— Ваш недавно опубликованный роман «Ивестком» является продолжением «Финансиста». Что заставило Вас писать в обратном порядке?


— «Инвестком» - формально, это роман о риэлторах, но в действительности «Инвестком» - это Россия в миниатюре, где действие  происходит в начале двухтысячных. Это роман о выживании, о болезнях и болях российского общества. Это большой роман, 664 страницы; последние  примерно 150 страниц  там идет суд,  напоминающий «Процесс» Кафки.  Но Кафка выдумывал свой процесс, и он у него не очень правдоподобный, а мой процесс поставила жизнь. Эта  постановка так волновала меня (были затронуты мои имущественные интересы), что я переключился и вместо «Финансиста» стал писать «Инвестком». Это главная причина. А вторая причина: в  романе  очень много деталей, я стал  бояться, что моя память  их не удержит. И действительно, стоило мне выложить все на бумагу, как память стала давать  сбои. А иногда реальное и выдуманное меняются местами, и  я не могу их  различить.

— В чем, на Ваш взгляд,  сейчас предназначение писателя? Каково будущее у русской литературы?

— Предназначение писателя? Писатели прежде всего занимаются самовыражением и только потом чему-нибудь учат. Я бы не стал переоценивать  влияние писателей на умы, особенно в наше время. Вот великий Достоевский: разве его «Бесы» кого-нибудь  чему-нибудь научили? Интеллектуалы и пропагандисты рассуждают о бесах, а воз и ныне там. Или замечательный  человек и правозащитник Короленко, разве он мог остановить  вакханалию разбушевавшейся черни? А  Лев Толстой с его учением о ненасилии: всего через четыре  года после его смерти наступило самое кровавое  время в истории человечества. Толстого изучали, им восхищались и – игнорировали.  Литература и жизнь – явления параллельные, редко пересекающиеся. К тому же нередко далеко  не лучшие произведения и  писатели воздействуют на людей. Вот история про Павлика Морозова, например. А «Как закалялась сталь»? Кто в это сейчас верит? Конечно, нельзя утверждать, что  чтение и литература совсем не воздействуют  на  человека, не формируют его, но – далеко не всех и едва  ли очень сильно. Книжные мальчики редко бывают практичными. Писатель  дает пищу для ума, а дальше от человека зависит, как он ей распорядится.
Русская литература теряет позиции. Людей слова вытесняют визуалы. Согласно российской традиции литература долгое время пыталась учить  и воспитывать, но общество устало и разочаровано. Нужно полагать, литература в будущем не будет доминирующим жанром, а займет свое относительно скромное место. Казалось бы, писатели должны  объединиться в борьбе за литературу, но писательское сообщество замкнулось в себе. Сегодня российская литература нуждается в государственной поддержке, но эта поддержка носит  ограниченный и несистемный характер.

— Традиционный вопрос: Ваши творческие планы?


— В этом году я  рассчитываю издать книгу под названием  «Четырехугольник», куда должны войти несколько новых повестей, рассказов и пьес, публиковавшихся в журналах, но не в виде книги: повести «Четырехугольник», «Фифочка» и  «Эльмира», рассказ  «Амнезия», пьесы «О, жизнь моя»,  «Четырехугольник» и «История театра». В эту же книгу войдет, если я успею ее закончить, повесть (роман?) «Над вечным покоем» - это воспоминания, размышления и фантазии о нашей связи с прошлым. Потом – «Финансист». И мне бы хотелось написать еще два «двойных» романа – о времени перестройки роман «Идеалист» из двух  частей: «Кооператор» и «Политик», и роман о будущем России, которое все время  спотыкается о ее прошлое – роман с двойным названием: «2050» и «Реинкарнация».

— Что ж, будем ждать. Удачи Вам!

— Спасибо.


Беседу вел Евгений СТЕПАНОВ