Роман «Инвестком». Отрывок 4 Леонид Подольский. Официальный сайт

Ниночка Перельман, на которую Игорь так и не переоформил комнату от Тамары Васильевны, позвонила и воркующим своим,нежным, полным секса и прелести голосом, сообщила:
– Ну и фирма у вас, «Инвестком», обманули моего знакомого. Вы бы не могли помочь?
– Против «Инвесткома»?
– Ну да. Представляете, доктор из провинции, тёха, но вроде самородок–хирург, зав. отделением, нашёл приличное место в Москве. Выбрал самую дешёвую квартиру в Люберцах. Готов каждый день ездить из Люберец в Тёплый Стан. Заключил с «Инвесткомом» договор. Теперь они требуют с него ещё две с половиной тысячи долларов, потому что у него нет своего риэлтора. Якобы за защиту его интересов. А он и так весь в долгах.
– Наглость. Не имеют права, – возмутился Игорь.
– Конечно, наглость, – подтвердила Ниночка. – Для него это огромная сумма. Он пятнадцать лет собирал деньги,плюс продал квартиру в Рязани. В дефолт он потерял накопления, этот доктор Варламов, до сих пор в страхе, как бы не было опять кризиса. Он ходил разговаривать к заведующему, тот его даже не принял. Может, вы пойдёте с нами, поговорите?
– Если узнают, что я работаю в «Инвесткоме», будут неприятности.
– Он вам заплатит пятьдесят долларов. Моя заведующая очень просила. Этот доктор её старый друг. Вместе учились. У неё на него планы. Он ко всему холостяк.
– Какое отделение?
– «Киевское», на Студенческой улице.
Отказать Ниночке было невозможно. На счастье, у Игоря в Киевском отделении не было знакомых, риск получался минимальный.
Отделение «Инвесткома», к удивлению, оказалось в том самом месте, где несколько лет назад находился «Риэлт-эстейт», куда Игорь пробовал устраиваться на работу.
– Давно здесь «Инвестком»? – поинтересовался Игорь у сидевшего за столом у входа охранника.
– Года два с лишком будет, – степенно отвечал тот, – раньше здесь была другая фирма, пошла под суд.
– За что?
– Да кто их знает. Вроде продавали какие-то левые квартиры. Сразу несколько фирм. Потом пошли суды, митинги. Слышали такую фирму- «Монблан»? Тоже были замешаны в этом деле. Вроде они что-то строили.
– Посадили кого-нибудь?
– Директор сбежал, менеджеры тоже. У нас ведь как, быстро чесаться не умеют. Или не хотят.
– «Инвестком» тоже участвовал? – ехидно спросила Ниночка.
– Про «Инвестком» не слышал, – охранник недовольно отвернулся.
Разговор с агентшей, заключившей договор с доктором Варламовым, не получался. На просьбу объяснить, за что «Инвестком» требует дополнительно две с половиной тысячи долларов, девица, судя по акценту с Украины, отвечала заученно:
– Квартира не готова к продаже. Если хотите забить её для себя, нужно заключить договор на услуги с риэлтором, тогда мы будем держать для вас. А нет, будем продавать другим.
– Если не готова к продаже, почему взяли аванс? – спросил Игорь.
– Так положено, – раздражённо отвечала девица, уставившись в пол.
Игорь понял: торгашка. Разговаривать с ней бесполезно. Но и заведующая отделом, пышнотелая дама, которую долго пришлось ожидать, твердила то же самое. Препирательства многократно шли по кругу, ясно стало, что «Инвестком» не уступит. Они, эта пышнотелая дама с фальшивой улыбкой и гастарбайтерша с Украины, обе хотели заработать – квартира в Люберцах, хозяева квартиры и провинциальный доктор служили их добычей.
– Судиться бессмысленно, – стал объяснять Игорь, когда дамы вышли, – сами знаете, как работают суды.Идти в гильдию риэлторов – тоже, пока мы будем бороться за правду, квартиру продадут другому. Закон большой дороги. Вам решать: нужно ли соглашаться, или требовать назад деньги.
– Квартира меня устраивает, дешевле я не найду, – испугался доктор Варламов. – Я не правдоборец. Я – доктор.
«Зачем же тогда устроили эту войну?» – хотел спросить Игорь, но не стал. – Одна надежда, что после нашего демарша они вряд ли станут ещё раз взвинчивать цену.
– Безобразие, – сдаваясь, сказала Ниночкина заведующая. – Куда ни кинь, всюду клин. Везде нас грабят.
– Везде, – подхватила Ниночка. – Нигде никому ничего не докажешь. При Брежневе было лучше.
– При Брежневе невозможно было купить квартиру. И в Москву нельзя было попасть, – напомнил Игорь.
– Зато при Брежневе я занималась фарцовкой. У меня мама русская, в Ташкенте работала в Четвёртом управлении[1]. Пациенты её очень любили, всякие боссы давали чеки в «Берёзку»[2]. А потом при Горбачёве их всех посадили, – невпопад сказала Ниночка.
Доктор Варламов, тяжело вздохнув, достал бумажник, вынул сто долларов и протянул Игорю.
– Спасибо за поддержку.
Всю обратную дорогу до метро Ниночкина заведующая ругала жлобов из «Инвесткома» и жаловалась на судьбу докторов: выяснилось, что Александр Васильевич, врач высшей категории, зав. отделением и кандидат медицинских наук у себя в Рязанской губернии зарабатывает не больше пятнадцати тысяч рублей в месяц и там у него никаких перспектив. В провинции люди просто спиваются.
– Страна, где так не уважают врачей и учителей, обречена, – умно заметила Ниночка и стала рассказывать:
– Некоторое время я работала по совместительству на полставки в закрытом клубе у олигарха Дерибасова на Чистых прудах. Рядом там пруд с лебедями, сквер, тишина; люди ходили мимо, мамаши с колясочками, сидели у фонтана – никто не знал, что рядом крутые. Зато внутри было шикарно, как на яхте у Абрамовича.Как же, из грязи в князи.Кругом мрамор, бронза, скульптуры, картины, стиль рококо. В этом крутом клубе Дерибасов зачем-то устроил фитнес, хотя в спортзале всегда было пусто, но положена зато ставка врача, вот я и подсуетилась. Сидела и смотрела на господскую жизнь- из кабинета врача имелось окошко, как для прислуги. Самого Дерибасова я никогда не видела, при мне он не появлялся ни разу, но, говорят, крутой, дружил с Измайловскими бандитами, закатывал в асфальт непокорных.Зато приходили капитаны индустрии, высшие менеджеры, генералы бизнеса, как у нас теперь говорят, довольно шушерного вида, даже не подумаешь, что элита, случайные выскочки. Почти всегда приходили с эскортом, ну, вы понимаете, с длинноногими купленными на время девицами с большими бриллиантами и в меховых манто, жрали и пили – повар был из Парижа, брутальный такой испанец с серьгой, с виду чуть ли не любовник Марии-Антуанетты[3], на четверть негр.Подавали устрицы из Франции, паштет из гусиной печени, какие-то каре из ягнёнка, цыплят, начинённых икрой, свинину с креветками, филе лосося, карпаччо из дикого кабана.Икра там стояла прямо в серебряных ведёрках, какая-то рыба с острова Бали, шампанское парре-жуе по несколько тысяч евро за бутылку, коллекционные коньяки, чуть ли не со стола Наполеона.Играл там чудный оркестр из нескольких скрипок и специально привозили звёзд – наших и с Карибов, стриптизёрок-мулаточек; часов до двух гуляли, а позже кто сам шёл со своим эскортом, а кого относили в номера. Иногда там возникали истерики, скандалы, а как-то девица, то ли пьяная, то ли ширнулась, хотела выброситься из окна. Самое интересное, что в клубе везде были камеры, Дерибасов велел всё записывать, так, на всякий случай… И ещё там имелась сауна и при ней эротический массаж.
– Ниночка, почему ты вдруг решила с нами поделиться? – осторожно спросил Игорь.
– Да так, задело за живое. Там ужин стоил не меньше, чем доплата, которую затребовали в «Инвесткоме». Доктор вроде Александра Васильевича, будь он хоть трижды гений, в своей Рязанской области должен работать на такой ужин не меньше, чем полгода. Где же справедливость?